Ты задолжал мне любовь novel Chapter 38

Давид Игоревич ничего не ответил.

“Эта женщина глупая?”

Должно быть именно так. Иначе она бы не задавала сейчас такие глупые вопросы.

— Мои действия недостаточно очевидны? — Давид прищурился и чуть приоткрыл тонкие губы, — или это ты слишком глупая?

Милана раскрыла рот — какие…его действия?

— Женщина. Некоторые вещи я говорю только раз, и не мечтай, что я буду повторять для тебя во второй раз, — холодно промолвил Давид, в его голосе явно слышалось высокомерие.

Милана изумленно выпучила глаза:

— Какие вещи?

Черт побери!

Давид смотрел сейчас на это озадаченное лицо и ему очень хотелось схватить ее и как следует, надавать ей по заднице. Он сказал то, чего не мог сказать, в итоге, она не услышала и не поняла ни одного слова.

Подумав об этом, уголки губ Давида чуть подернулись, а голос его стал немного равнодушным:

— Видимо, у тебя ни в мыслях, ни в душе совершенно нет места для меня в качестве твоего мужа.

Милана промолвила:

— Скажи прямо, что ты имеешь в виду? Прежде мне очень хорошо спалось на этой маленькой кровати, почему, вдруг, пришла необходимость спать вместе? Неужели потому что мы с тобой…

Не успела она договорить, как Давид Игоревич немного грубо перебил ее:

— Довольно! — его внезапный гнев заставил ее испугаться, выражение лица Давида стало злым. — Не знаешь, так не спрашивай, ты невероятно глупая женщина, хочешь спать на своей маленькой кровати, так попроси слуг принести ее сюда обратно. Ты думаешь я хочу спать с тобой, женщиной, вышедшей замуж во второй раз? Да это просто унижение! Позор!

Милана молчала.

Давид, вращая колеса кресла, развернулся и покинул комнату.

После его ухода, в комнате стихло, от его последних слов в груди Миланы вскипел гнев. Попросить слуг принести обратно ее кровать было невозможно. Но раз уж он считает, что спать с ней это позор и унижение, то и она не собирается перед ним угодничать.

Что ж, можно ведь поспать и на полу?

Милана пошла к горничной и попросила еще два одеяла, пол был начисто вымыт, можно расстелить эти два одеяла на полу. Взяв свою подушку и все вещи, она вернулась в комнату.

Из постельного комплекта на кровати неожиданно осталась только постель синего цвета. Из-за освободившейся половины, кровать выглядела очень опустевшей.

Разложив свои вещи, Милана пошла в душ, после чего сразу легла спать. Посреди сна она, вдруг, почувствовала, как будто, кто-то тянет ее одеяло. В полусне она машинально обхватила одеяло, однако кто-то сорвал его у нее.

Милана тут же открыла глаза и в это мгновение встретилась с холодным бездонным взглядом.

Давид Игоревич!!!

— Что ты делаешь? — спросила Милана.

Давид холодно посмотрел на нее:

— Ты как думаешь?

Милана застыв на какое-то время, резко встала и крепко схватилась за одеяло:

— Я так хорошо спала, а ты стал отбирать моё одеяло еще и расспрашиваешь меня тут.

Давид слегка усмехнулся:

— Это твоё одеяло?

Ладно, она взяла это одеяло с его кровати.

— Укройся своим старым одеялом, — сказала Милана, — это ты велел горничным убрать все мои вещи, поэтому будет справедливо, если отдашь мне это одеяло.

Она, в самом деле, сильно хотела спать, с тех пор, как она забеременела, она стала очень вялой. Сказав это Давиду, ей больше не хотелось спорить с ним и обхватив одеяло, она лишь добавила:

— Твоё старое одеяло в шкафу, возьми, пожалуйста, сам. Я хочу спать.

Милана снова легла, накрывшись одеялом.

Ей не было дела до реакции Давида Игоревича, Милана лишь знала, что вскоре она снова уснет.

Глубокой ночью Милана, внезапно, почувствовала жар, словно за спиной у нее был какой-то горячий предмет, от которого непрерывно исходило тепло. Проходя сквозь ее тонкую пижаму, тепло растекалось по поверхности ее кожи.

Температура тела Миланы постепенно повышалась, затем, не удержавшись, она нахмурила брови и откинула одеяло. Наконец, стало немного комфортнее.

Через минуту одеяло снова оказалось на ней. Милана снова отшвырнула его ногой, но меньше, чем через секунду одеяло вновь накрыло ее тело. Милане, действительно, стало невыносимо жарко, она спала глубоким сном, как капризный ребенок. Она повернулась, и тепло за ее спиной пропало, но температура тела повысилась.

Милана в полусне открыла глаза: ее сонный, томный взгляд прямиком оказался напротив черных, как смоль, глаз Давида. Казалось, в его глазах светились звезды невероятной красоты.

Замерев, Милана долго смотрела в эти глаза, поморгав, она не удержалась и протянула руку, чтобы дотронуться до лица Давида. Но в момент, когда ее пальцы почти коснулись его, ее снова обуял сон, глаза ее закрылись и она вновь уснула.

Вместе с охватившим ее сном, рядом она также ощутила горячее дыхание, и что-то мягкое коснулось ее губ. Милана машинально отодвинулась назад, то мягкое, казалось, недовольно и настойчиво устремилось вперед за ней и с силой прильнуло к ее нежным губам.

Что ж, решив, что от этого не скрыться и не желая сопротивляться этому, Милана продолжила спать.

Не прошло и пары секунд, как она только заснула, это мягкое на ее губах, вдруг, зашевелилось, двигая ее губы, словно кушая мармелад, медленно пробуя его на вкус, облизывая, прикусывая, смакуя.

Милана издала тихий стон. Под его натиском, она ослабила челюсть. И в этот момент язык проник в ее уста, словно вражеские войска, захватившие город, после чего он целиком овладел ее ртом.

— Мм, — стон Миланы сквозь сон донесся до ушей Давида и подействовал на него словно чарующая сила. От этого стона внизу его живота поднялся жар, он стал медленно вести своей большой рукой по ее спине. Он стал целовать ее интенсивнее, и в тишине ночи Давид почти мог слышать собственное сердцебиение.

Тук!

Тук!!

Раздавался звук за звуком, словно это стрелял фейерверк в безмолвной ночи. Хотя звук был отдаленным, но, пожалуй, он попал ему прямо в душу.

— Мм… — видимо, он стал слишком настойчив, и глубокий сон Миланы, в конце концов, был нарушен, ее изящные брови нахмурились, и своей миниатюрной рукой она машинально стала отталкивать его. Давид схватил ее за запястье и решительно навалился на нее своим крупным телом.

В этот момент Милана уже явно осознала, что что-то не так и постепенно очнулась ото сна. Она открыла глаза и в тот же миг в глаза ей ударил сплошной мрак. Однако она отчетливо чувствовала, как ее придавливало крепкое тело мужчины, а его губы слились с ее губами.

Милана пролежала, замерев, около десяти секунд и, вдруг, осознала происходящее: ее красивые глаза расширились в кромешной тьме, и оказавшись в объятиях Давида, она стала сопротивляться всем своим хрупким телом.

— Отпусти меня…мм…

Давид Игоревич, не отпуская ее губ, тихо усмехнулся:

— Хех, ты не слишком поздно очнулась?

Когда Давид произнес это, Милана лежала, не двигаясь, и вдруг она с силой его укусила.

— Сс…

В темноте послышалось, как Давид втягивает воздух, Милана выругалась про себя: «так тебе и надо!», и оттолкнула его крупное тело.